Удивительно, как иногда стирается с листков истории память о талантливейших людях, которые впервые открыли, обнаружили то или иное явление, а потом затерялись, растворились в тени ярких звезд науки, стремительно взлетевших после на небосклон хода жизни и оставивших более заметный след в виде премий и всеобщего почитания.
Наполеон Цыбульский
Многие из нас знают о, несомненно, талантливых Эндрю Хаксли и Алане Ходжкине, удостоенных Нобелевской премии по физиологии или медицине за открытие ионных механизмов возбуждения и торможения в нервных клетках. Эти люди, согласно распространенным данным о них, впервые экспериментально и математически доказали существование потенциала покоя и потенциала действия на мембране нейрона, описали распространение нервного импульса. Наверняка вы хотя бы слышали об «отце электроэнцефалографии» Гансе Бергере, который создал метод регистрации электрической активности мозга с поверхности черепа – при помощи электродов, которые крепятся к коже головы.
Однако, мы уверены, что не очень многие из вас знали о существовании выдающегося польского физиолога с белорусскими корнями, первооткрывателя адреналина и электрических токов нервной системы, обладателя величественного имени, Наполеона Цыбульского. Хотя, по правде говоря, это не имя, а всего лишь псевдоним, который он взял в честь отца, Юзефа Наполеона Цыбульского, происходившего из знатного польско-литовского рода Prawdzic. Звали гордость земли белорусской Никодимом Осиповичем, и вчера ему бы исполнилось ровно 165 лет.
Он появился на свет в маленькой деревне Кривоносы Островецкого района в 1854 году, закончил Минскую мужскую гимназию с серебряной медалью и, найдя в себе желание идти по врачебной стезе, с легкостью поступил в Военно-медицинскую академию в Санкт-Петербурге в 1875 году. Там он, еще будучи на втором лишь курсе, начал пропадать вечерами на кафедре физиологии. И это не удивительно – при таком харизматичном и увлеченном человеке, каким был его наставник Иван Тарханов – блестящий физиолог, переводчик, педагог и даже популяризатор науки (на его первые лекции в возрасте 25 лет в родном Тифлисе собирались сотни человек). Именно под его началом Никодим Осипович начал заниматься физиологией кровообращения.
Князь Иван Тарханов
Это увлечение не закончилось вялым пшиком после того, как пытливый молодой человек окончил академию cum eximia laude (с высшим отличием). Продолжая работать на кафедре физиологии в статусе лаборанта, он собственноручно создал прибор, который назывался фотогемотахометром, и с его помощью измерял скорость кровотока при различных состояниях. И в 1885 благодаря этой теме стал доктором наук. Кроме того, его чрезвычайно интересовала работа блуждающего и глоточного нервов.
Молодого и активного доктора давно заприметили к Кракове (конечно, еще и с подачи Тарханова) и, как только он защитился, позвали к себе и не просто рядовым ученым, а сразу председателем в Институт физиологии при Ягеллонском университете. Кто ж будет отказываться от такого подарка судьбы? Конечно, Никодим, принял предложение и через некоторое время стал Наполеоном, заняв, помимо председателя, пост декана медицинского факультета. Организационная работа с первых дней далась ему так хорошо, что не прошло и двух лет, как его назначили ректором университета.
Краков позволил Цыбульскому удовлетворить и научные амбиции. Прекрасно оснащенная физиологическая лаборатория позволила взяться за исследования одного из самых на тот момент загадочных органов – головного мозга. Вместе с талантливым и таким же молодым и амбициозным учеником Адольфом Беком исследователь начал серию пионерских работ по записи электрической активности головного мозга, не вскрывая при этом череп (за 15 лет до Ганса Бергера). Они накладывали электроды на головы обезьянам и собакам при помощи обычного клея для дерева, а затем стимулировали периферические нервы, получая от головных электродов сигналы в виде кривой, которую выдавали самописцы. И эта кривая была отнюдь не отражением работы самих мышц черепа (так считал Уильям Хорсли) – это тоже удалось доказать.
Адольф Бек
Более того, открытый способ даже позволил физиологам закартировать сенсорные области коры головного мозга. Цыбульский также описал, что на каждое ощущение вкуса на языке есть свои отдельные типы рецепторов. Он указал на разницу между афферентными (чувствительными) и эфферентными (двигательными) импульсами, записывая электрическую активность спинного мозга и регистрируя сигналы с нервных корешков. И это все – в конце XIX века! Неудивительно, что с 1911 года его 17 (!) раз номинировали на Нобелевскую премию.
Список номинаций Цыбульского
Неуемные научные аппетиты Цыбульского распространялись и на биоэлектрическую активность мышц, что позволяет назвать его «отцом электронейромиографии». Он использовал электрическую стимуляцию и для того, чтобы изучать, какими путями электрический ток проходит сквозь мышцы. Для этого он тоже самостоятельно сконструировал специальный прибор.
Интересно, что за много лет до Ходжкина и Хаксли (о них — на следующей неделе) ученый описал «потенциал покоя». Он считал, что это разница в потенциалах между внутренней и внешней частями мембраны мышечных клеток, которая создается двумя различными группами ионов. Это была совершенно новая идея, которая дополнила и расширила эксперименты Дюбуа Реймонда и других ученых, трудящихся в этом направлении.
Кроме того, экспериментируя с ионными токами на модели мышцы, которую он получил из кишечника лягушки, Цыбульский пришел к выводу, что потенциал покоя был вызван отрицательными ионами внутри и положительными ионами вне мембраны клетки. И активный ток или, по-современному, потенциал действия – это эффект движения положительных ионов снаружи внутрь. Потрясающая прозорливость.
Также, «попутно», в 1895 году ученый открыл некое биологически активное вещество, которое выделяется надпочечниками, назвав его «nadnerczyna». Впоследствии вещество переименовали, и не слишком трудно догадаться, что речь идет об адреналине.
Больше сотни работ, десятки вдохновленных учеников, первую гимназию для девочек в Кракове оставил Наполеон Цыбульский после себя и наверняка бы успел сделать еще больше, но скоропостижно скончался от инсульта, который застал его врасплох в его же собственном университетском кабинете в 1919 году.
Текст: Анна Хоружая
