Совсем недавно в научно-популярных СМИ появились статьи, суть которых была такова: ученые впервые сняли электроэнцефалограмму умирающего человека, и доказали, что в момент смерти человек вспоминает и видит картины прошлых лет. Конечно же, мы решили не оставлять без внимания это научное исследование и разобраться, что же на самом деле смогли увидеть авторы статьи во Frontiers in Aging Neuroscience на ЭЭГ умирающего?
Для начала поговорим об ограничениях работы. Первое – это кейс-репорт. То есть публикация одного конкретного клинического случая. Так получилось – «повезло», что в момент умирания от сердечного приступа (желудочковая тахикардия), 87-летнему пациенту делалась более-менее полноценная ЭЭГ. Почему «более-менее» — потому что это было, конечно, не два или четыре электрода как на гаджетах, но «всего» по 8 с каждой стороны. То есть, использовалась типичная клиническая система записи, а не более точная из 64 или 128, или даже 256 электродов, как это делается в научных исследованиях с ЭЭГ высокого разрешения. Впрочем, 16 записывающих электродов – уже хорошо.
Гораздо более тяжелые ограничения, которые могли внести очень большие (скажем прямо – какие угодно большие) искажения, не позволяющие распространить данные исследования на всех людей, это анамнез пациента. Он поступил в клинику с сильной черепно-мозговой травмой. КТ показало двустороннюю (!) острую субдуральную гематому, пришлось делать трепанацию черепа для исправления острых явлений. Но и это еще не все: пациент принимал достаточно сильные препараты, противосудорожный фенитоин и противоэпилептический леветирацетам, которые справлялись лишь отчасти, поскольку судорог у пациента не наблюдалось, а вот 12 эпиприступов, фиксируемых на ЭЭГ за то время, что он провел в клинике, было.
Собственно говоря, именно поэтому непосредственно перед остановкой сердца и после нее записывалась ЭЭГ. Так в руках исследователей оказалась 900-секундная запись «смерть на ЭЭГ». При этом записи «здорового» мозга для сравнения не было. Более того, непосредственно перед смертью наблюдался приступ, а время записи после остановки сердца составило не более 90 секунд, из которых авторы исследовали только первые 30.
Последовательность событий на ЭЭГ была такая: приступ – подавление активности левого полушария – двусторонее подавление активности – остановка сердца. Оказалось, что во время двустороннего подавления активности и после остановки сердца альфа-ритмы продолжали модулировать гамма-ритм. В результате авторы пишут: «Учитывая, что перекрестная связь между альфа- и гамма-активностью участвует в когнитивных процессах и запоминании у здоровых субъектов, заманчиво предположить, что такая активность может поддерживать последнее “воспоминание о жизни”, которое может иметь место в предсмертном состоянии. Все.
«Помимо этого, в картине происходящего еще могли быть и просто мышечные спазмы, дающие артефакты почти по всему частотному спектру ЭЭГ, начиная с альфа, а в гамма вообще максимально выраженные. Характерная деталь: авторы не только никак не анализируют их возможный вклад — а это абсолютно необходимо, если пытаться работать с гамма-диапазоном — но даже не упоминают, что он мог быть. Очень похожи в этом отношении прочие «открытия» с использованием ЭЭГ, например, «декодирование мысленной речи». Авторам просто не попались грамотные рецензенты (подозреваю, некоторые в таких случаях еще и подают статью последовательно в разные журналы до тех пор, пока с рецензентами не «повезет»)», — так комментирует работу специалист по ЭЭГ, ведущий научный сотрудник МЭГ-центра МГППУ Сергей Шишкин.
То есть мы имеем «заманчивое предположение», которое может быть одним из вариантов объяснения единичного феномена, наличие которого тоже под вопросом. Но – очень интересно, это действительно так. Надо продолжать сбор информации.
Текст: Алексей Паевский
Vicente, R., Rizzuto, M., Sarica, C., Yamamoto, K., Sadr, M., Khajuria, T., Fatehi, M., Moien-Afshari, F., Haw, C. S., Llinas, R. R., Lozano, A. M., Neimat, J. S., & Zemmar, A. (2022). Enhanced Interplay of Neuronal Coherence and Coupling in the Dying Human Brain. Frontiers in Aging Neuroscience, 14. https://doi.org/10.3389/fnagi.2022.813531
