Откроем небольшой секрет (который ни для кого не секрет): в начале декабря редакторы нашего портала в качестве корреспондентов дружественного издания Indicator.Ru побывали на главном научном мероприятии года — Нобелевской неделе, которая завершается церемонией вручения Нобелевских премий. Конечно, в этом году не было премии, которая имеет прямое отношения к нейронаукам (кроме, разве что, премии по химии, поскольку все гаджеты и носимые устройства питаются от литий-ионных батарей, придуманных Уиттингемом, Гуденафом и Есиной). Но тем не менее интервью с бывшим нейроученым мы взяли. Адам Смит изучал нейромедиаторы и развивающийся мозг, а теперь это тот человек, который совершает второй звонок нобелевским лауреатам, который отвечает за научность всех коммуникаций Nobel Media и человек, который тоскует по нейронаукам. Мы встретились с ним 9 декабря в Гетеборге — месте проведения Нобелевского диалога, темой которого в этом году стало «В неведомое» (Into The Unknown).
Адам Смит и Алексей Паевский, фото Анны Хоружей
— Адам, кто выбирает тему для Диалога? Ведь она каждый год разная.
— Тему выбирает программный комитет и утверждает секретарь Нобелевского комитета. После утверждения и начинается моя работа.
— В чем она состоит?
— Сначала я думаю. Думаю о том, кто мог бы поговорить на тему диалога, какой состав участников сможет максимально многогранно осветить ее. Ну и дальше выстраиваю коммуникацию с Нобелевскими лауреатами, потому что я и есть ниточка от Nobel Media к нобелевским лауреатам.
— Правильно ли я понимаю, что в вашу сферу ответственности входят все медиапроекты, связанные с Нобелевской премией, и в том числе – сайт nobelprize.org?
— Все так.
Фото Анны Хоружей
— Вы проделали огромную, титаническую работу по цифровизации базы номинаций на премию — в те годы, когда эту информацию уже можно предавать огласке. Насколько это важно?
— История – это очень важно. И чем больше открытых первоисточников, тем лучше.
— Спасибо вам огромное за эту работу. В нашем издании мы ею пользуемся при написании биографий всех лауреатов, начиная с 1901 года, по физике, химии и медицине.
— Да? И много написали?
— Почти три сотни.
— Тогда вы тоже проделали огромную работу, потому что популяризация науки через биографии лауреатов – это очень важно. Спасибо вам!
Фото Анны Хоружей
— В начале октября происходит объявление Нобелевских премий. Сразу после него выступает представитель Нобелевского комитета с презентацией о научной составляющей премии этого года, а на сайте вывешивается популярный пресс-релиз — и более сложный научный. Кто их делает?
— Эти презентации и релизы — парафия Нобелевского комитета. Премию по медицине описывает Нобелевская ассамблея Каролинского института, а по физике и химии — Шведская королевская академия наук. В мои обязанности в эти дни входят две вещи: во-первых, в нужный момент опубликовать эти релизы, а во-вторых, совершить второй телефонный звонок всем нобелевским лауреатам.
— Второй?
— Первый совершает секретарь Нобелевского комитета, который говорит «Поздравляю, вы получили Нобелевскую премию», а вот второй делаю я – в мои обязанности входит взять короткое интервью у лауреата. И вообще все дальнейшие коммуникации с ними.
— Нелегкая работа. Но вы, насколько я знаю, и сам в прошлом ученый.
— Да, это правда. Я начинал как медицинский химик, затем сфокусировался на нейробиологии — занимался нейромедиаторами и изучением развивающегося мозга. Имел дело с молекулярной биологией… Потом перешел в издательский бизнес, в группу Nature, запускал и был главным редактором нового журнала Nature Reviews Drugs Discovery. А потом оказался тут.
Фото Анны Хоружей
— Скучаете по науке?
— Ох… Знали бы вы как! (смеется, — прим. А.П.). Но я тешу себя надеждой, что смогу вернуться. По крайней мере, один недавний лауреат, вы должны его знать, Эдвард Мозер…
— Тот, что открыл клетки места в гиппокампе!
— Он самый! Так вот, Эдвард сказал мне – ты только маякни, я тебя уже беру в лабораторию. Так что кто знает, кто знает!
Беседовал Алексей Паевский
